Конные варвары - Страница 24

– Это был свист, – сказал Язон, идя к выходу. – Я должен выйти. Сейчас я вернусь. – Офицеры в шатре были ошеломлены не меньше Темучина. Никто так не прерывал аудиенцию у вождя.

– Одну минутку, я сейчас.

– Стой! – Крикнул Темучин, но Язон был уже у выхода. Охранник преградил ему путь, вытягивая меч. Язон толкнул его плечом – тот покатился по земле – и вышел.

Охранники, стоявшие снаружи, не обратили на него внимания, они следили за теми, кто входит. Идя спокойно, но не быстро, Язон повернул направо и достиг угла камача раньше, чем преследователи выскочили наружу. Сзади послышались крики и охота началась. Язон завернул за угол и изо всех сил побежал вдоль стены.

В отличие от меньших, круглых камачей, это был прямоугольник, и Язон достиг следующего угла и завернул за него раньше, чем разъяренная толпа смогла увидеть, куда он делся. Крики продолжали звучать за ним, а он изо всех сил бежал вдоль стены. Только добежав до передней стены, он замедлил шаг и повернул за угол.

Преследователи рассыпались в разных направлениях, их крики звучали в отдалении, как собачий лай. Два охранника у входа тоже приняли участие в охоте, а все стоявшие поблизости глядели в разных направлениях. Язон спокойно подошел ко входу и вошел внутрь. Темучин, гневно шагавший по камачу, услышал, что кто-то вошел.

– Ну! – Крикнул он. – Поймали… Ты? – Он отступил на шаг и выхватил сверкающий меч.

– Я твой верный слуга, Темучин, – спокойно сказал Язон, разводя руками, но не отступая. – Я пришел сообщить тебе о нарушениях твоего указа среди племен.

Темучин не ударил, но не опустил меч.

– Говори быстрее, твоя смерть у меня в руке.

– Я знаю, ты запретил стычки среди тех, кто служит тебе. Но люди напали на мою служанку, которая убила воина, напавшего на нее. Я был рядом с ней с того дня, как это случилось и до сего дня. Я попросил достойного доверия человека следить за ней и сообщать мне. Я услышал его свист; он не осмелился войти в камач Темучина. Я только что разговаривал с ним. Вооруженные люди напали на мой камач в мое отсутствие и захватили моих слуг. Но я слышал, что для всех, кто служит Темучину, существует один закон. Я прошу у тебя справедливости.

За Язоном послышался топот и вбежали преследователи. Они остановились в недоумении при виде стоящих лицом к лицу Язона и Темучина, со все еще обнаженным мечом.

Темучин смотрел на Язона. Меч его слегка дрожал в руке. В молчании был ясно слышен стук его зубов, когда он опустил меч острием в грязный пол.

– Аханк! – Выкрикнул он, и офицер выбежал вперед, хлопнув себя по груди. – Бери четыре руки людей и скачи в племя Шейнина из клана Крысы… – Я могу показать… – Прервал его Язон.

Темучин повернулся к нему, приблизил свое лицо так, что Язон ощутил его дыхание на своих щеках, и сказал:

– Заговоришь еще раз без моего разрешения – умрешь!

Язон молча кивнул. Он знал, что и так перегнул палку. Помолчав, Темучин отвернулся к офицеру:

– Отправляйся к Шейнину и прикажи ему выдать тех, кто захватил пиррянских слуг. Приведи их сюда.

Аханк побежал к выходу, салютуя по пути; в окружении Темучина повиновение расценивалось выше вежливости. Темучин в дурном настроении ходил взад и вперед, офицеры молча отступили к стенам, некоторые выскользнули наружу. Только Язон стоял прямо – даже тогда, когда разъяренный вождь помахал перед его носом кулаком.

– Почему я позволяю тебе все это? – Он спросил его с холодной яростью. – Почему?

– Могу я ответить? – Спросил Язон спокойно.

– Говори, – проревел Темучин, нависая над ним, как падающая гора.

– Я вышел из камача Темучина потому, что это была единственная возможность добиться справедливости. Я был уверен в справедливости вождя. Темучин молчал, но глаза его гневно сверкали.

– Жонглеры не знают племени и не носят тотема. Так и должно быть, ибо они ходят от племени к племени и не должны хранить верность. Но я должен сказать тебе, что родом я из племени пиррян. Они прогнали меня, и поэтому я стал жонглером.

Темучин не задал напрашивающегося вопроса, и Язон был вынужден продолжать. Нельзя было допустить, чтобы молчание затянулось.

– Я должен был уйти, потому что… мне трудно об этом говорить… сравнительно с другими пиррянами… я слишком слаб и труслив…

Лицо Темучина налилось кровью. Он разразился хохотом. Все еще хохоча, он подошел к трону и упал на него. Никто не знал, что делать; поэтому все молчали. Язон позволил себе слегка улыбнуться, но ничего не сказать. Темучин знаком подозвал слугу с кожаным кувшином ачада и выпил один глоток. Хохот перешел в хихиканье, потом совершенно замер. Вождь снова был холоден, он полностью овладел собой.

– Я доволен, – сказал он. – Мне редко приходится смеяться. Ты слишком умен, пожалуй, даже слишком, когда-нибудь ты умрешь из-за этого. Продолжай рассказ о пиррянах.

– Мы живем в горных долинах севера и редко спускаемся на равнину.

Язон подготовил этот рассказ еще до присоединения к кочевникам: теперь было время использовать его. – Мы верим в силу, но верим и в закон. Но мы редко покидаем наши долины и убиваем всех, кто нарушит наши границы. Наш тотем Орел, он означает силу и любая наша женщина может убить воина голыми руками. Мы слышали, что Темучин принес на равнины закон, поэтому меня послали сюда, чтобы я узнал правду. Если это правда, то пирряне присоединятся к Темучину…

Оба они взглянули на внезапную помеху – Темучин, так как послышались крики команды и группа моронов остановилась у входа в камач – Язон, потому что приемник слабым голосом произнес: – Язон. – Он не понял, кто это говорит, Мета или Гриф.